|
ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПОЭМА комедия в одном действии ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: ЛЮБА – учительница СТАС – ее муж, охранник банка ИГОРЯША - учитель
Типовая городская квартира: прихожая, кухня, комната. Люба, симпатичная молодая женщина, в домашнем халате и фартуке, раскрасневшаяся от горячей плиты, на кухне мешает ложкой в кастрюле. Люба (поет вполголоса). «…Не отрекаются, любя… Ведь жизнь кончается не завтра… Я перестану ждать тебя, А ты придешь – совсем внезапно… Не отрекаются, любя…» (Смотрит на часы). Половина третьего! Вот ведь полоумный. Каждое воскресенье одно и то же! (Звонок в дверь). Та-ак… Звонит. Потерял ключи! Ну, сейчас я задам ему! (Решительно идет в прихожую, распахивает дверь, кричит). Совесть у тебя есть?! В дверях виден большой букет цветов. Из-за него показывается растерянное лицо Игоряши. Он в строгом темном костюме, галстуке. Игоряша. Люба, это я. Вы не рады? Люба. Игоряша? Вы? Игоряша. Да, Люба. Я пришел. Потому что не смог… Люба. Уходите. Уходите немедленно! Игоряша. Вы… меня гоните? Это ваше последнее слово? Люба. Да, да! Он с минуты на минуту должен быть. Не хочу, понимаете? Не хочу! Игоряша. Не хотите… вы боитесь… вы не решаетесь… вырваться из плена бытовых неурядиц… (Медленно садится на табурет). Что ж, я знал. Я предвидел. У меня сердце ныло! Тем не менее, мне казалось… Вот купил цветы. (Отдает ей букет). Это вам. Люба. Никогда! Заберите! Что подумает Стас? Игоряша. О-о, какая трогательная забота о Стасе! Люба. Он мой муж. Игоряша. Он мучитель ваш, изверг, чудовище… Люба. Он отец моего ребенка. Игоряша. Это не заслуга – это улика! Люба. И вообще мои семейные дела вас не касаются. Игоряша. Даже так? Люба. Даже так. Игоряша. Хорошо, прощайте. Больше мы никогда не увидимся. Жребий брошен, и выбор сделан. Я сегодня ночью отправлюсь… Люба. Далеко ли? Игоряша. В дальний путь… Как это у Шекспира? «Сюда, сюда, угрюмый перевозчик! Пора разбить потрепанный корабль с разбега о береговые скалы!» Мой корабль отплывет нынче вечером. Люба. Вы собираетесь в круиз? Игоряша. Люба, Люба! «В круиз»! Вы еще скажите – «по горящей путевке»! Нет, моя хорошая, удивительная женщина… Это путевка в дом отдыха – вечного! Люба. Не смешно. Игоряша. Я и не шучу. Всё уже готово: мыло, петля, табуретка. Вы мне отказали. Жизнь потеряла смысл… Люба. Перестаньте глупости говорить. Игоряша. Говорю правду. Как это пишется? «Находясь в здравом уме и твердой памяти… В смерти моей прошу винить Любу Г.» Люба. Вы психованный и капризный мальчишка! Игоряша. Очень благодарен за откровенность. Там, в пансионате, вы обо мне отзывались иначе. Люба. Я не помню. Игоряша. Будто бы? Не лгите. Эти честные глаза не умеют обманывать. (Берет ее за плечи). Люба, Люба! Что вы делаете с собой? Неужели вы отреклись от всего, что между нами было? Люба. Отпустите. Ничего не было. Игоряша. Мы встречались у заднего крыльца пищеблока… И бросали камешки в пруд… Люба, эта память священна! Люба (хочет вырваться). Нет, не ворошите… Игоряша. Налетал ветер… шевелил ваши волосы… и от них доносился чудный запах вспаханной земли, перегнивших листьев… (Прикасается щекой к ее волосам). Любушка… голубушка… Люба (приникает к нему, потом отстраняется). Нет, ни за что! Вам это показалось! У меня замечательная семья, умный муж, сын-отличник… Игоряша. Да? А двойка по физкультуре? Люба. Потому что мы ему не купили белых тапочек. Новый учитель физкультуры дал задание детям приходить на его урок в белых тапочках. А у нас не хватило времени сбегать в магазин. Игоряша. Это не оправдание! Люба. Он исправит. Игоряша. Я не о двойке. Я – в принципе! Станислав Васильевич вас увлек своей силой, богатырским здоровьем… Вы тогда были молоды и наивны… Но теперь! Люба, но теперь! Сами видите, как вы далеки друг от друга. Люба. Игоряша, оставьте… Игоряша. Совершенно разные люди. У него интеллект угас в эмбриональном состоянии. Человек-гора, человек-мышца. И при этом вы – с вашей тонкой душевной организацией и высокими чувствами… Вы поэт по своей натуре. Ваши уроки домоводства для девочек зачастую напоминают поэму, написанную октавами! Люба. Сын у нас… Родька… Игоряша. Вашему сыну нужен другой отец. Тот, который смог бы ему привить всё культурное наследие человечества. Люба. Не травите душу! Игоряша. Правда тяжела, но она лучше лжи. Люба. Не могу, не могу… Игоряша. Разорвать оковы? Выйти из подвала, как Вера Пална? Люба. Кто это – Вера Пална? Игоряша. Та, что бесконечно спала, вроде вас! А пора бы уже проснуться. Не хотите? Прощайте! Люба. Стойте. Погодите. Я прошу вас… Ваш приход и эти слова… Игорь, вы же знаете, я вас уважаю… Мы ведь люди простые: я преподаю домоводство, муж – охранник банка… По сравнению с вами, знатоком литературы, русского языка… Там, в пансионате, вы открыли мне такие высоты… Но поймите и не сердитесь: я из тех женщин, что не жертвуют семейным спокойствием ради романтичной влюбленности… Игоряша. Это не спокойствие, а болото! Люба. Может, и болото… Но таков мой мир… Игоряша. Нет, не ваш, а его! Этого громилы, неандертальца! Вы же благороднее, милосерднее… Люба. Не преувеличивайте… Игоряша. Вас и вашего сына я смогу одухотворить, осчастливить, сделать частью нашей российской интеллигенции, вровень поставить – с Чеховым, Булгаковым, Марком Захаровым… Люба. Невозможно, нет… Я не знаю, боюсь… Вдруг обидится Стас? Игоряша. Прочь сомнения, мерехлюндии! Вы должны увидеть небо в алмазах! Предлагаю официально: будьте моей женой! Сына я удочерю. Люба (испуганно). Тихо, тихо! Игоряша. Что такое? Люба. Лифт приехал! Игоряша. Ну, лифт. Люба. Он со Стасом! Господи! Мы погибли – вы и я… Он же нас убьет! Игоряша. Люба, без паники. Мы ему откроемся. Люба. Тихо! Скорее! (Толкает его). Игоряша. Что? Куда? Люба. Да куда-нибудь! В ванную! (Сует ему букет). Игоряша. Как это мелко, неинтеллигентно! (Скрывается за дверью в ванную). В этот момент входит Стас. Он высок, широкоплеч, мощен. Мокорые волосы на лбу. Румянец во всю щеку. В руке портфель. Стас. Ух, упарился! (Садится на табурет, ставит портфель). Сил моих больше нету. Люба. С этой баней!.. Чокнулся совсем. Посмотри на себя: красные глаза, весь какой-то набухший… Стас. Дай пивка испить. Люба. Три часа в парилке! Где это видано? (Идет на кухню, достает из холодильника пиво). Стас. Ничего ты не понимаешь. Русский человек не может без бани… пива, пельмешек, водочки… У него эти атрибуты включены в процесс обмена веществ. Выброси один – и не станет русского! Люба. Каждый атрибут хорош в меру. (Подает ему пиво). Стас. «В меру»! Скажешь тоже! Словно ты не русская, а какая-нибудь японка. (Пьет). Нет в тебе размаха, молодецкой удали… Люба. Но зато в тебе удали – выше крыши. Если пить – так ведрами. Если гулять – так сутками. Если париться – до потери пульса! Стас. А иначе – скучно… Люба. Ну, конечно, скучно: интересы все – выпить, закусить и сходить с дружбанбми в баню. Нет, чтоб книжку почитать, разгадать сканворд, выучить наизусть стишок… Стас. Ты, случайно, не угорела? Люба. Может быть… Ладно, не бери в голову: буду щас кормить. Стас. Это дело. (Хочет пройти в ванную). Люба. Ты куда? Не успел из бани – снова мыться! Стас. Я не мыться, я простынку повесить. Люба. Дай, повешу. Стас. Ничего, сам управлюсь. Люба. Хватит хлопотать. Мне оно сподручнее. (Тянет у него портфель). Стас (не пускает). Ты чего, мать, сдурела? Я повешу сам! Я хочу повесить! Люба. Кухня и белье – не твоя забота. Вцепившись в портфель, тянут его в разные стороны. Стас. Вот и готовь пожрать. Отпусти. Люба. Не подумаю даже. Стас. Я сказал: пусти. Хуже будет. Люба. Что, побьешь? Стас. Если заслужила – побью. Борются. Ручка у портфеля обрывается, Стас отлетает в сторону, ударяется спиной о дверь в ванную. Там с грохотом падает что-то железное, и раздается возглас Игоряши: «Ой, ё-ё!» Пауза. Стас. Это кто? Люба. Таз упал. Стас. Ну-ка посмотрю. Люба. Что тебе смотреть? Что тебе там надо все время? В ванну ему да ванну! Жить не может без ванны! Мойдодыр какой-то! Стас. Дай пройти. Люба. Не дам. Стас. Я сказал: с дороги! Люба. Я сказала: не пропущу. Стас. Люба, не доводи до греха. Ты мою руку знаешь. Там у тебя мужик! Люба. Что? Мужик? Ты еще скажи – киллер! Здесь тебе не банк, не сторожевой пост! Стас. Замолчи! Размажу! (Замахивается на нее). Люба визжит. Из ванной выбегает Игоряша, бьет букетом Стаса. Игоряша. Не смейте! Не смейте поднимать руку на женщину. На учителя. На мать! Стас. Игорь… Иванович?.. Это вы? Игоряша (одергивает пиджак, величественно). Да, как видите. Я пришел сказать… это… заявить… Люба. …Родечкин классный руководитель сообщил, что наш сын получил пятерку за сочинение. Игоряша. Получил. Но сказать я хотел… Люба. Игорь Иванович нас поздравил – с цветами! Стас. Да? А я уж было подумал… у тебя и у Любки…(Смеется). Перепарился, видно. Эх, бабы, бабы! Что ж не предупредила, что у нас гости? Дорогие… Сам руководитель… такой классный! В вазу цветы поставь. И на стол накрой. Чем Бог послал. Игоряша. Право, Станислав Васильевич, это лишнее. Стас. Надо, надо. По русскому обычаю. Посидим рядком, зашибем медком… Или ты не русский? Игоряша. У меня дедушка бурят. Стас. Это все равно. Не француз же! Люба, пошустрей, пошустрей, Игорь Иванович ждать не может. Люба удаляется на кухню, а мужчины проходят в комнату. Стас. Проходи, садись. Вышло неудобно. Ты не думай, я ее не бью. Это ж только так – для острастки. С бабами иначе нельзя. Я хотел сказать – с женщинами. Игоряша. Да, эмансипация – ничего не попишешь… Стас. И потом эта баня – ум зашел за разум… Игоряша. В бане мылись? Стас. Обязательно. Потому что – способствует… И по телеку говорили: кровь начинает циркулировать, вредные вещества выходят. А потом – пивко. Игоряша. Пиво – это хорошо. Стас. Значит, употребляешь? Игоряша. Нет, ну что вы! Я совсем не пью. Стас. Плохо. Не по-нашему. Надираться не надо, я согласен. Но с устатку, на посошок или после баньки – просто святое дело. Пиво вообще не в счет! Игоряша. Пиво – другое дело. В нем даже витамины. Стас. Ну, а как же! И много. Я по себе чувствую. Игоряша. Но вообще алкоголь – это яд. Он разлагает интеллект, пагубно влияет на психику. В сущности, это допинг. Для духовно нищих. Стас. Надираться не надо, я согласен. А иначе Россию не поднимем с колен. Игоряша. И особенно нетерпимо пьянство среди детей. Пьянство и дети – две вещи несовместные. Стас. Кто бы спорил! Если своего Родьку увижу пьяным – зашибу насмерть! Игоряша. Нет, телесные наказания – не наш метод. Это варварство. Только в исключительных случаях… как высшая мера… Стас (достает сигареты). Куришь? Игоряша. Как вам сказать? Бросаю. Стас. Да, я тоже решил. Чтобы не показывать дурной пример Родиону. Игоряша. Мудрое решение. Шаг к искоренению зла! Оба закуривают. Входит Люба с закуской. Стас. Вот и наша Любовь… Игоряша. Да, любовь… Кстати, о любви, Станислав Васильевич. Я ведь к вам по делу пришел. Может, вы сочтете мой поступок бестактным… Стас. О делах потом. Выпьем сначала и закусим. (Достает из буфета бутыль с чем-то темным). Люба, садись. Игоряша. Да не пью я… Стас. Разве это что? Чисто символически. После баньки, за встречу. Люба, садись. Люба. У меня там на кухне… Вы уж как-нибудь сами. Игоряша. Нет, Любовь Андреевна, я прошу остаться. Речь пойдет о нас. Мы должны признаться. Во всем. Люба. Что вы говорите такое? Игоряша. Очень даже просто. Нечего скрывать. Станислав Васильевич, я ее люблю. |